От Парижской Комунны до ТМЭФПа

История ТМЭФПа - едва ли не последней коммунистической неформальной группы в СССР - началась с того, что мы - группа студентов физиков МГУ - решили противопоставить официальному маразму случившегося годом ранее "столетнего юбилея В.И.Ленина" - образец настоящей коммунистической пропаганды и нашли для этого повод в столетней же годовщине Парижской коммуны.

 

Наша первая экспозиция в лифтовом холле зоны "Б" главного здания МГУ, где помещалась физфаковская общага, открылась 18 марта 1971 года. И место для экспозиции, и подбор материалов, и стиль оформления были выбраны нами не случайно, но как вызывающе демократическая антитеза советскому казенно-идеологическому гламуру.

 

Во-первых, мы разместили нашу экспозицию не в пыльном "красном уголке", а в месте заведомо прозаическом, так что читать наши тексты и разглядывать наши плакаты могли не ряженные "посетители красного уголка", но самые обыкновенные ожидающие лифта общежитейские студенты и аспиранты.

 

Во-вторых, мы пуще дурной болезни старались избегать пафоса и банальности, то есть попросту  не держали наших потенциальных читателей и зрителей за дебилов.

 

В-третьих, мы берегли и без того натруженные в библиотеке глаза студентов и не печатали наши материалы на машинке, но писали их достаточно крупными буквами на обрывках обоев. (Бумажные обои в советское время стоили сущие копейки и хорошо подходили для пободных технических целей.)

 

В-четвертых, мы берегли также мозги наших читателей, а потому старались размещать только матреиалы могущие вызвать у них живой интерес, для чего в поисках необходимого перелопачивали в библиотеках горы исторической литературы.

 

В-пятых, мы позволяли себе жуткое по советским меркам кощунство - редактировали в интересах лучшей читаемости тексты (о ужас!!!) самих классиков, ибо догадывались, что стоящему в ожидании лифта человеку не осилить "Капитал" без некоторого сокращения и, скажем так, популяризации. Эти рискованные по тем временам шалости благополучно сошли нам с рук, по той простой причине, что осуществлявшее цензурно-идеологический надзор за нешей деятельностью начальство в отличие от нас классиков марксизма, ни в оригинале, ни в нашей адаптации просто не читало.

 

Наконец, и это было для нас самым главным, рассказывая о событиях столетней давности мы говорили, во всяком случае старались говорить о дне текущем. Мы никому не навязывали некие абстрактно исторические, тем более паточно-юбилейные повествования, от которых наших опоенных идеологическим пойлом современников могло только стошнить, но находили в историческом материале такие параллели и такие аллюзии, которые не должны были остаться непонятыми нашей целевой аудиторией. 

 

Поэтому наши посвященные полузабытой Парижской Коммуне исторические экспозиции пользовались у общаговского народа популярностю. Поэтому партком и комитет ВЛКСМ МГУ все время искали благовидный повод, чтобы вытащить из своей задницы эту столь раздражавшую их политическую занозу.

 

 

Продолжение следует...